Рано или поздно возникает момент, когда новый альбом или просто новые песни любимого музыканта начинают восприниматься как фальшивые елочные игрушки. Тому может быть довольно много внешних поводов. Не совпали состояния, сильно ждал - получил не то, непонятны новые эксперименты, где они нашли этот ужасный аккордеон, сбрейте усы, etc.
Но, к несчастью, бывает еще одна причина. Вполне себе объективная. Довольно редко, но все-таки случается, что со временем из музыки просто-напросто уходит глубина. Удивительным образом человек, который, к примеру, в 25 умел чувствовать остро, писал оригинальные и яркие тексты, к 35 превращается в эмоциональную развалину и начинает выдавать во внешний мир не просто нечто невразумительное - нечто шаблонное и деревянное. Упрощенное по сравнению с тем, что он делал раньше. Это всегда субъективное ощущение, в восприятии не бывает других, но от этого как-то не легче.
И тут начинается самое паскудное: аутотренинг. Поверьте, я знаю, как это бывает, я походила по этим граблям всласть, я потратила на это несколько лет.
Вся эта история сразу начинает обрастать теоретизированием. Теории обычно подводятся самими музыкантами, которые как раз первые жопой чувствуют, что что-то у них выходит не то и не туда. Теории почти никогда не имеют отношения к музыке, но там непременно что-то есть коммерциализацию, рамки и нежелание участвовать в "вашем говеном шоубизнесе". (Вообще, все разговоры про то, что мы, мол, делаем некоммерческую музыку, должны настораживать, потому что если людям действительно сильно нравится играть вместе, их волнует, конечно, окупаемость, но они при этом свято уверены, что они делают очень крутой продукт, который всем должен нравится также, как и им самим.) Теории активно муссируются фанатами, потому что они тоже чувствуют, что все как-то не так, и надо как-то успокоится. По-моему, главный показатель, что процесс зашел в тупик, это когда теории разрастаются до небес. То есть из одной фразы в интервью потом делаются километры текста с объяснениями, почему все так и должно быть.

Отличный пример и мои личные грабли - группа The Sisters of Mercy, чья активность последние лет 20 призвана завуалироватьтот факт, что их лидер Эндрю Элдрич вообще-то разучился писать музыку. Надо признать, запись в студии у него всегда шла туго, однако, когда стоял вопрос о том, кто получит первый транш от рекорд-компании - он или его бывшие коллеги - прыть у него образовывалась прямо-таки неприличная. В середине 90-х, заканчивая отношения с мейджерами, он слил им несколько непроходимых демо-тейпов, от которых те по условиям контракта не могли отказаться, и после этого попытался начать все с нуля. И вот тут-то коса и нашла на камень, хотя я думаю, что причина не только в том, что после подобного демарша с ним никто не хотел иметь дела. Скорее всего, просто материал не стоил тех денег, в которые его оценивал автор. Симптоматично, что именно тогда он записывает песню с говорящим названием "We are the same, Suzanne" и начинает компанию "Шоу-бизнес уже не торт". Его группа до сих пор колесит по заштатным европейским фестивалям, но это тень было величия.... В заголовок поста вынесена песня с его последнего официального альбома 1990-го года. Она - одна из моих самых любимых песен о любви. И тех пор, как она была написана, автор так и не смог даже близко приблизиться к ее уровню. И на самом деле, в конечном счете, совершенно неважно почему. Важно только то, что он кончился как артист. All we ever loved is dead.

Her lovers queued up in the hallway
I heard them scratching at the door
I tried to tell her
About Marx and Engels, God and angels
I don't really know what for
But she looked good in ribbons...